В представлениях о нашем с тобою счастье,
я почти истерзала себя, нарушив гармонию.
В каждом сердца биении неугомонном от страсти
я тогда ощущала насколько ты близко. Словом я,
никогда бы не выдала ни словами тебе о желаниях,
и ни дрогнул бы мускул ни один на лице.
Каждый встречный мой взгляд доходил к твоему подсознанию,
как нелепость, случайность, непопадание в цель.
Каждый взгляд твой напротив во мне вызывал смущение,
восхищение и волнение, в пальцах дрожь,
привыкание, стук в груди и, возможно, ума лишение.
Ты так преданно верил в эту сладкую ложь.
Уголки моих губ выдавали тебе мою слабость,
к счастью, ты не приучен был это во мне замечать.
В твоих карих глазах зачастую счастье казалось.
Может только казалось? Ночь придумана, чтобы скучать.
В твоем голосе слышались нотки игривости,
только эти слова говорил ты игриво не мне.
В моем голосе слышались нотки тревоги, пугливости.
Я держалась всегда в стороне, ты — в толпе.
Мы умели молчать, ведя диалоги, точнее
я не знаю, как ты. Я вела про себя разговор.
Для тебя то, что мало имело значение,
для меня было счастьем. Ты мой приговор.
Мы с тобою, как стражник и заключенный,
ты пытаешься изучить весь мой мир, который, впрочем, есть ты.
Сам того не желая, ты толкнул меня в обреченность,
и теперь я повсюду с тобой, в каждом отклике изнутри.
Продолжай жить, как жил, в удовольствие, дыши полной грудью,
в новом круге людей обретай спокойствие, истину.
Отказаться от того, что съедает тебя всегда очень трудно.
Я не верю себе.
Тобой обреченная на искренность...
я почти истерзала себя, нарушив гармонию.
В каждом сердца биении неугомонном от страсти
я тогда ощущала насколько ты близко. Словом я,
никогда бы не выдала ни словами тебе о желаниях,
и ни дрогнул бы мускул ни один на лице.
Каждый встречный мой взгляд доходил к твоему подсознанию,
как нелепость, случайность, непопадание в цель.
Каждый взгляд твой напротив во мне вызывал смущение,
восхищение и волнение, в пальцах дрожь,
привыкание, стук в груди и, возможно, ума лишение.
Ты так преданно верил в эту сладкую ложь.
Уголки моих губ выдавали тебе мою слабость,
к счастью, ты не приучен был это во мне замечать.
В твоих карих глазах зачастую счастье казалось.
Может только казалось? Ночь придумана, чтобы скучать.
В твоем голосе слышались нотки игривости,
только эти слова говорил ты игриво не мне.
В моем голосе слышались нотки тревоги, пугливости.
Я держалась всегда в стороне, ты — в толпе.
Мы умели молчать, ведя диалоги, точнее
я не знаю, как ты. Я вела про себя разговор.
Для тебя то, что мало имело значение,
для меня было счастьем. Ты мой приговор.
Мы с тобою, как стражник и заключенный,
ты пытаешься изучить весь мой мир, который, впрочем, есть ты.
Сам того не желая, ты толкнул меня в обреченность,
и теперь я повсюду с тобой, в каждом отклике изнутри.
Продолжай жить, как жил, в удовольствие, дыши полной грудью,
в новом круге людей обретай спокойствие, истину.
Отказаться от того, что съедает тебя всегда очень трудно.
Я не верю себе.
Тобой обреченная на искренность...
